Выступление адвоката Пуртова М. в прениях по делу Ходака А.В.
Опубликовано 20 мая 2019. Автор: Михаил Пуртов
В Вашем производстве находится уголовное дело по обвинению троих бывших сотрудников Отдела МВД России по г. Пыть-Ях, в т.ч. Ходака А.В., в совершении двух преступлений, предусмотренных в п.п. «а» и «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ, по которому потерпевшими признаны три лица: Сологуб А.Е., Моденова Е.Ю. и Безбатченко С.Ю.
Пыть-Яхский городской суд
628383, г. Пыть-Ях, мкр. 3, д. 21 «а»
Федеральному судье
Д.В. Новокрещёнову
Пуртова М.Ф., адвоката Коллегии адвокатов
№ 1 г. Ханты-Мансийск, расп. по ул. Калинина,
д. 27, офис 3, состоящего в Реестре адвокатов
ХМАО – Югры под регистрационным № 86/288,
имеющего служебное удостоверение № 1259,
выданное 06.07.2016 Управлением Минюста РФ
по ХМАО – Югре, действующего в порядке
выполнения поручения, принятого по договору
на оказание правовой помощи путём оказания
возмездных юридических услуг по защите
охраняемых законом прав и интересов
Ходака А.В., обвиняемого по п. «а» ч. 3 ст. 286
УК РФ
Выступление в прениях адвоката Пуртова М.Ф.
«В защиту законных прав и интересов Ходака А.В.
и о признании недопустимыми ряда доказательств по уголовному делу»
Уважаемый суд!
Ваша честь, председательствующий!
В Вашем производстве находится уголовное дело по обвинению троих бывших сотрудников Отдела МВД России по г. Пыть-Ях, в т.ч. Ходака А.В., в совершении двух преступлений, предусмотренных в п.п. «а» и «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ, по которому потерпевшими признаны три лица: Сологуб А.Е., Моденова Е.Ю. и Безбатченко С.Ю.
Однако, Ходак А.В., будучи допрошенным в статусах как подозреваемого, так и обвиняемого, свою причастность к совершению инкриминируемого ему должностного преступления последовательно, категорически и полностью мотивированно отрицает, ссылаясь на то, что никакому физическому насилию административно-задержанные Сологуб А.Е. и Чечулин А.В., равно как и другие правонарушители, не подвергались, как и не применялись к ним специальные средства в виде металлических наручников.
В условиях гласности, устности и непосредственности, требуемых ст. 240 УПК РФ, судом исследованы все доказательства – как добытые органом досудебного производства, так и представленные стороной защиты.
По реальной и состоятельной позиции защиты, опирающейся на фактически установленные обстоятельства, ссылающейся как на требования процессуального законодательства, так и на нормы Конституции РФ, вина Андрея Ходака не доказана; однако, гособвинение, ничтоже сумняшеся, откровенно тенденциозно толкует доказательства в пользу социально неблагополучной публики, «заточенной» на совершение преступлений, на противоправную позицию, противопоставление себя общепринятым правилам поведения, т.е. всё то, что характеризуется как маргинальные проявления.
В качестве наиболее близкого примера стоит сослаться на времяпрепровождение «потерпевшего» Чечулина В.А. днём 22.12.2016 – беспричинное и беспробудное пьянство, логически завершившееся скандалами и массовой дракой.
По реальной и состоятельной позиции защиты, все протоколы допросов двоих других «потерпевших», т.е. Екатерины Моденовой и Сергея Безбатченко, которых Андрей Ходак, якобы применив насилие, «принудил» к даче признательных показаний, подлежат правовой оценке как недопустимые доказательства, имеющие целью этими преступниками опорочить честь, достоинство и доброе имя офицера полиции, а также ввести в заблуждение суд и осудить невиновных лиц.
В самом деле, эти два «агнца», якобы «подвергнувшись насилию» и находясь «под воздействием», заведомо ложно обвинили Андрея Ходака в «совершении» грабежа и кражи документов Клочко И.Е.
Тогда почему 13.08.2015 эти две «жертвы произвола и беззакония» со стороны Андрея Ходака в суде дали полностью изобличающие Клочко И.Е. показания – или же в отсутствие «палача и душегуба» Андрея Ходака их «принуждали» судья на пару с прокурором?!
Вполне понятно, что признательные показания Моденовой Е.А. и Безбатченко С.Ю., данные ими как в ходе досудебного производства, так и в заседании Пыть-Яхского горсуда 13.08.2015, являются относимыми, допустимыми и достоверными доказательствами, имеющими преюдициальное значение, не требующими дополнительных проверок.
Следовательно, подзащитный Андрей Ходак, обвиняемый в «применении» насилия к эти двоим «потерпевшим» с целью принуждения их к даче признательных показаний по уголовному делу по обвинению Клочко И.Е. в совершении грабежа и хищении документов, подлежит безусловному оправданию за полной непричастностью к совершению инкриминируемых действий.
Так, стороной обвинения в качестве «танка» активно педалируется одно из основных доказательств, критику которого приведу несколько ниже, а именно показания Моденовой Е.И. и Безбатченко С.Ю., уже состоявшихся преступников, ведущих антиобщественный, паразитический образ жизни, успевших «приземлиться» на скамью подсудимых, уже заработавших воровскую историю – вот, якобы, и «принуждал» их Ходак А.В. к даче признательных показаний.
Несколько позднее будет подчёркнуто, что в своё оправдание в качестве главного аргумента Ходаком А.В. приводятся ссылки на преюдициальные доказательства.
Поскольку, в порядке ст. 240 УПК РФ, судом уже исследованы все доказательства, представленные сторонами защиты и обвинения, постольку пора принять итоговое решение, «раздать всем сестрам по серьгам», т.к. время собирать камни уже прошло…
В связи с этим вполне очевидная возможность подвести конкретные итоги, по выводам которых, исходя из реальной и состоятельной версии защиты, необходимо постановить в отношении Андрея Ходака оправдательный приговор за его непричастностью к совершению инкриминируемых ему деяний, т.е. по основаниям, указанным в п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ.
Далее, защита при этом ссылается на требования ч. 4 ст. 7, ч. 1 ст. 75, ст.ст. 87 и 88 УПК РФ, гарантии, провозглашённые в ч. 3 ст. 49 и ч. 2 ст. 50 Конституции РФ.
Гособвинение же, уподобляясь слепому, идущему вдоль стены, запросто строит обвинение моему подзащитному на недостоверных и даже недопустимых доказательствах, применение которых при осуществлении правосудия прямо запрещено Конституцией РФ.
«Близнецом» этого положения служит и культивирование неустранимых сомнений в пользу обвинения.
Конечно же, такой подход к решению важнейших вопросов уголовного судопроизводства, по версии защиты, абсолютно неприемлем, и это внятно и убедительно подтверждается при объективном анализе доказательств.
В этом же контексте становится вполне понятным, что Андрей Ходак подлежит оправданию вовсе не потому, что он имеет безупречную репутацию и активную жизненную позицию, достойно ведёт себя в быту, воспитывая в семье несовершеннолетних детей, тогда как на противоположной стороне – далеко не «истеблишмент», а лица, прочно застрявшие в околомаргинальном образовании.
Защита настаивает на том, что Андрей Ходак подлежит оправданию только лишь потому, что органы досудебного производства, имея в своём распоряжении практически неограниченный государственный ресурс, так и не смогли добыть, в порядке выполнения требований ст. 73 УПК РФ, достаточную совокупность допустимых доказательств, изобличающих подзащитного.
Так, в конце декабря 2016 года в г. Пыть-Ях произошли ставшие скандальными события, привлекшие самый пристальный интерес СМИ, по которым СО по г. Пыть-Ях СУ СКР по ХМАО – Югре возбуждено два уголовных дела в отношении троих сотрудников полиции местного Отдела МВД России, в том числе, и в отношении майора Андрея Ходака.
Признавая необходимость изложения с соблюдением процессуальных рамок, событийная сторона выглядит следующим образом.
Так, днём 22.12.2016 пятеро вахтовых рабочих ООО «Пыть-Яхское АРС», в том числе, водители Сологуб А.Е. и Чечулин В.А., находясь на производственном объекте, устроили беспричинную коллективную пьянку, в ходе которой возникла острая конфликтная ситуация, переросшая во взаимную драку с причинением побоев.
Далее, поскольку данными умышленными действиями был грубо нарушен общественный порядок, и в них содержится состав как административного правонарушения (ст. 20.1 КоАП РФ), так и уголовно наказуемого деяния (ст. 116 УК РФ), постольку все указанные выше правонарушители были доставлены в дежурную часть Отдела МВД России по г. Пыть-Ях и водворены в камеры для административно задержанных.
Далее, поскольку административно задержанные вели себя в помещении полиции крайне грубо, вызывающе, агрессивно и дерзко, оскорбляли сотрудников полиции, угрожали им физической расправой, не выполняли их законные требования, продолжая бесчинствовать, постольку, в целях пресечения неповиновения и правонарушений, предотвращения причинения первыми телесных повреждений, к задержанному Сологубу А.Е. были на краткий период времени применены спецсредства в виде металлических наручников и физическая сила.
По реальной и состоятельной позиции авторов данного ходатайства, в умышленных действиях Сологуба А.Е. и Чечулина В.А. содержатся явные и очевидные признаки административных проступков, предусмотренных в ч. 1 ст. 19.3 КоАП РФ.
Так, Федеральный закон от 07.02.2011 № 3-ФЗ «О полиции», определяя в качестве предназначения полиции защиту жизни, здоровья, прав и свобод граждан РФ, иностранных граждан, лиц без гражданства, противодействие преступности, охрану общественного порядка, собственности и обеспечение общественной безопасности (ч. 1 ст. 1), возлагает на полицию и её сотрудников соответствующие предназначению полиции обязанности и предоставляет обусловленные данными обязанностями права (ст.ст. 12, 13, 27 и 28), а также устанавливает, что воспрепятствование выполнению сотрудником полиции служебных обязанностей, оскорбление сотрудника полиции, оказание ему сопротивления, насилие или угроза применения насилия по отношению к сотруднику полиции в связи с выполнением им служебных обязанностей, либо невыполнение законных требований сотрудника полиции влечёт ответственность, предусмотренную законодательством РФ (ч. 4 ст. 30).
Приведённым положениям корреспондирует ч. 1 ст. 19.3 КоАП РФ, устанавливающая ответственность за неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника полиции в связи с исполнением им обязанностей по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, а ровно воспрепятствование исполнению им служебных обязанностей, т.е. за такие действия, которые выражаются в непосредственном отказе подчиниться распоряжениям (требованиям) сотрудника полиции, в физическом сопротивлении и противодействии ему.
В соответствии с ч. 1 ст. 19.3 КоАП РФ, неповиновение законному распоряжению или требованию сотрудника полиции, военнослужащего либо сотрудника органа или учреждения уголовно-исполнительной системы в связи с исполнением ими обязанностей по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности, а равно воспрепятствование исполнению ими служебных обязанностей влечёт за собой наложение административного штрафа в размере от пятисот до одной тысячи рублей или административный арест на срок до пятнадцати суток.
Однако, дела об административных правонарушениях, предусмотренных в ч. 1 ст. 19.3 КоАП РФ, в отношении Сологуба А.Е. и Чечулина В.А. так и не были возбуждены; но неожиданно через шесть дней, а именно днём 28.12.2016 развили бурную деятельность местные органы предварительного следствия и прокуратуры.
Так, днём 28.12.2016 группой лиц в составе прокурора г. Пыть-Ях Ерёменко А.В., руководителя СО по г. Пыть-Ях СУ СКР по ХМАО – Югре Фролова Р.А., старшего следователя этого же следственного органа Шадрина Д.В., в присутствии оперативного дежурного Дмитрия Калугина, начальника ОТО этого же органа внутренних дел Шамиля Касимова и начальника Отдела МВД России по г. Пыть-Ях Эдуарда Байдакова был изъят системный блок компьютера, на жёсткий диск которого производилась видеозапись происходящего в дежурной части органа внутренних дел.
Однако, никакого протокола данного следственного действия, проведённого до возбуждения уголовного дела, не составлялось, что является грубым нарушением требований п.п. 6 и 7 ст. 166 УПК РФ.
Логично, что реакции прокуратуры не последовало и до сегодняшнего момента.
Вполне понятно, что, поскольку протокол данного следственного действия не оформлялся, постольку не с чем было знакомить участвующих в нём лиц, а потому не была вручена соответствующая копия такого процессуального документа ни оперативному дежурному Дмитрию Калугину, ни начальнику Отдела МВД России по г. Пыть-Ях Эдуарду Байдакову.
Далее, к проведению данного следственного действия не были привлечены ни специалисты в области электронно-компьютерных технологий, ни даже понятые, участие которых является обязательным; поэтому были грубо нарушены требования ст. 60, ч. 1 ст. 170, п. 15 ст. 182, ч. 3.1 ст. 183 УПК РФ.
С учётом того, что при изъятии (выемке) системного блока компьютера и рабочей документации, находящихся в ДЧ Отдела МВД России по г. Пыть-Ях, были грубо нарушены требования УПК РФ, данные предметы не могут быть признаны допустимыми доказательствами, исходя из требований ч. 3 ст. 7, ч. 1 ст. 75 УПК РФ, поскольку их использование при осуществлении уголовного судопроизводства прямо запрещено гарантиями, установленными в ч. 2 ст. 50 Конституции РФ, п. 16 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 31.101995 № 8 (в ред. от 03.03.2015) «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия».
Однако, надуманно изобразив описанную выше ситуацию «вверх ногами», старший следователь СО по г. Пыть-Ях СУ СКР по ХМАО – Югре, майор юстиции Дмитрий Шадрин после совершения незаконного изъятия системного блока компьютера с жёстким диском не успокоился, а продолжил творить откровенный произвол и беззаконие, абсолютно не стесняясь «сливать» служебную информацию во многие СМИ, намереваясь сформировать негативное общественное мнение в отношении сотрудников полиции и нагнетать нездоровую истерию, в условиях которой легко ловить тухлую рыбку в мутной воде.
Так, по явно ошибочной и сомнительной версии следственного органа (СО по г.Пыть-Ях СУ СКР по ХМАО – Югре, старший следователь, майор юстиции Дмитрий Шадрин), днём 22.12.2016 Андрей Ходак якобы «превысил» свои служебные должностные полномочия, выразившиеся в «применении» к административно задержанному за мелкое хулиганство Сологубу А.Е. не менее трёх ударов в областьголовы и лица, а также специальных средств в виде металлических наручников.
По совершенно надуманной позиции указанного выше следственного органа, в данных «действиях» старшего офицера полиции Андрея Ходака якобы «содержатся признаки» умышленного, тяжкого (ч. 4 ст. 15 УК РФ) должностного преступления, предусмотренного в п.п. «а» и «б» ч. 3 ст. 286 УК РФ.
Продолжая грубо нарушать охраняемые законом права и интересы подзащитного Андрея Ходака, старший следователь Дмитрий Шадрин 07.01.2017 явно незаконно и безосновательно произвёл его задержание, в порядке ст. 91 УПК РФ, водворив его в ИВС Отдела МВД России по г. Пыть-Ях; после чего, ссылаясь на положения ч. 1 ст. 171 УПК РФ, а также представив в Пыть-Яхский горсуд ходатайство об определении обвиняемому меры пресечения в виде ареста (содержания под стражей); хотя подзащитный имеет безупречную социально-бытовую репутацию, женат, достойно воспитывает двоих малолетних детей, содержит на иждивении двоих престарелых родителей, имеет значительное количество поощрений за достижение высоких профессиональных результатов в раскрытии опасных преступлений.
По аналогичному обвинению этот же следственный орган незаконно преследует и.о.начальника дежурной части Отдела МВД России по г. Пыть-Ях Московских Р.А. и помощника оперативного дежурного по этому органу внутренних дел Федоткина А.В.
Однако, согласно требованиям ч. 4 ст. 7 УПК РФ, любые действия следственного органа должны быть мотивированными, обоснованными и законными.
Далее, для установления обстоятельств, указанных в ст. 73 УПК РФ, могут использоваться лишь относимые, допустимые и достоверные доказательства, перечисленные в ст. 74 УПК РФ и оценённые по правилам ст.ст. 87 и 88 УПК РФ.
Далее, согласно требованиям ч. 3 ст. 7 и ч. 1 ст. 75 УПК РФ, доказательства, полученные с нарушением УПК РФ, должны признаваться недопустимыми, не имеющими никакой юридической силы; а их использование при осуществлении уголовного судопроизводства прямо запрещено гарантиями, провозглашёнными ч. 2 ст. 50 Конституции РФ.
Кроме этого, любые неустранимые сомнения в виновности лица должны быть истолкованы в его пользу, исходя из требований ч. 3 ст. 14 УПК РФ и гарантий, установленных в ч. 3 ст. 49 Конституции РФ.
Однако, все эти требования норм закона указанный выше следственный орган прямо и грубо нарушил, ангажированно поступив с точностью до наоборот, изображая событийную сторону «вверх ногами».
Так, само по себе уголовное дело было возбуждено явно незаконно и необоснованно, в грубое нарушение требований ч. 2 ст. 140 и ч. 1 ст. 146 УПК РФ; т.е. без достаточных на то веских данных, со ссылкой только на противоречивые объяснения двоих административно задержанных, что нельзя принять во внимание.
Далее, допрошенные в качестве обвиняемых, как Московских Р.А., так и Ходак А.В. мотивированно показали, что никаких инкриминируемых действий не совершили и не видели тех лиц, которые наносили удары потерпевшему Сологубу А.Е. и применили к нему же спецсредства (наручники – М.П.).
Далее, сам потерпевший Сологуб А.Е. при допросе показал, что не может конкретно указать на тех лиц (лицо), которые(й) наносили удары и надели наручники, т.к. 22.12.2016 был вдрызг пьян.
Уверовав в свою безнаказанность и окончательно распоясавшись вследствие покровительства местной прокуратуры, закрывающей глаза на любые нарушения требований и гарантий законов, следователь Дмитрий Шадрин даже пошёл по пути фальсификации доказательств, что уже должно влечь уголовную ответственность по ч. 3 ст. 303 УК РФ.
Так, орган досудебного производства в качестве «допустимых» и «достоверных» доказательств представил, в числе других, протоколы допросов Абаева В.Д. (т. 2, л/д 205-210) и Чечулина В.А. (т. …, л/д …), которые якобы «показали» на подзащитного как на лицо, будто бы «причинившее» им телесные повреждения.
Конечно, можно смеяться, но следователь, не мудрствуя лукаво, внёс все анкетные данные Ходака А.В. в следственный документ будто бы «со слов» Абаева В.Д. и Чечулина В.А., которые в действительности абсолютно не знали подзащитного, вообще никогда с ним не встречались и о существовании друг друга могли бы лишь догадываться, если бы были кровными родственниками Кашпировского либо ясновидящей бабушки Ванги.
Доводы защиты о том, что следователь Дмитрий Шадрин совершил вполне очевидную фальсификацию двух доказательств, являются реальными и состоятельными, заслуживающими уважения и удовлетворения, но вполне зрячая прокуратура г.Пыть-Ях в упор этого не видит – вернее, не желает видеть.
В самом деле, для иллюстрации указанных выше «утверждений» авторы ходатайства ссылаются на фрагменты показаний указанных выше двоих свидетелей, которые судом были допрошены в условиях гласности, устности и непосредственности, т.е. с соблюдением требований ст. 240 УПК РФ, что абсолютно исключало какое-либо неправомерное воздействие на данных участников уголовного судопроизводства.
Так, ниже приводится фрагмент показаний на суде 11.02.2018 Абаева В.Д. (т. …, л/д …):
«Абаев: Я не вникал, вообще в картинку даже не вникал.
Ходак: То есть, Вы там никого не знали?
Абаев: Абсолютно никого. Нет.
Ходак: То есть все, кто есть на видеозаписи, Вам ранее не знакомые лица?
Абаев: Абсолютно.
Ходак: Меня Вы видели на той видеозаписи?
Абаев: Нет, не знаю, может быть, я Вас и видел, я вообще ни в лица не
всматривался, ни в картинку не всматривался.
Ходак: То есть у Вас такой задачи не было?
Абаев: Нет, я в это не вникал.
Ходак: Фамилии всех людей, вот это кто писал?
Абаев: Фамилии людей?
Ходак: Ну, фамилии людей вообще указывались в документах?
Абаев: Не помню.
Ходак: Ну, Вы же читали документ.
Абаев: Ну, когда это было. Если бы я сейчас прочитал, может быть, я что-то и
вспомнил. Два года назад что я читал, что я писал».
Далее представлена аналогичная безобразная картина открытой и безбоязненной фальсификации доказательств следователем Дмитрием Шадриным при допросе им Чечулина В.А. (т. …, л/д …), которые он полностью дезавуировал при допросе его судом ..………….. :
«Ходак: Скажите суду, кто Вам сообщил мои анкетные (персональные) данные?
Чечулин: Шадрин, получается.
Ходак: Как проходила вся вот эта процедура?
Чечулин: Полностью показали, кто, кого как зовут сотрудников, фамилии.
Ходак: То есть, Вам следователь Шадрин показал видеозапись и назвал
фамилии сотрудников?
Чечулин: Да. Вот этот – Московских, вот этот – Федоткин там, ну, и тому
прочее… Что касается меня именно.
Ходак: И что он сказал? Ну, вот он Вам называет фамилии, а Вы что в это
время говорите?
Чечулин: Да я от этой процедуры вообще как бы…
Ходак: То есть, Вы хотели в этом участвовать?
Чечулин: Вообще не хотел в этом участвовать никаким образом.
Ходак: А Вы читали протокол, который Вы подписывали? Вообще
оформлялся какой-либо документ?
Чечулин: Да что-то писали они там.
Ходак: Кто они?
Чечулин: Следователь.
Ходак: А почему Вы сказали они? Вас трое было в кабинете?
Чечулин: Нет, показывали нам по одному.
Ходак: Кому вам?
Чечулин: Ну, мне лично.
Ходак: Всё хорошо.
Чечулин: Касаемо видео я уже не помню, что там точно было написано. Я не
помню уже.
Ходак: То есть, насколько я понял, Вы никого из сотрудников полиции не
знали?
Чечулин: Да.
Ходак: И кто что делал, Вам все действия сотрудников полиции, звания,
должность и фамилии назвал кто?
Чечулин: Следователь.
Ходак: Фамилия?
Чечулин: Шадрин.
Ходак: Вы видели, чтобы кто-то из сотрудников полиции подвешивал
Сологуба, как он сегодня заявил?
Чечулин: В тот момент я в камере был.
Ходак: Вы не видели этого?
Чечулин: Я вспомнил, на видео было показано, что вот он мне говорит:
смотри…
Ходак: Вы мне скажите, Вы видели? Не видео, а Вы видели?
Чечулин: Я – нет.
Ходак: Вы не видели?
Чечулин: Нет.
Ходак: Вы видели, чтобы я или кто-нибудь из сотрудников бил Сологуба?
Чечулин: Нет.
Ходак: Чтобы его били, Вы не видели?
Чечулин: Нет. С видеоматериала он мне показал, что там вроде кто-то кому-то
наносит удары там какие-то. Я говорю, я этого не мог видеть, и по
расположению людей на видео я этого вообще не мог видеть, все ко
мне стояли спиной.
Ходак: Меня Вы в тот день видели?
Чечулин: Когда?
Ходак: В декабре 16-го года.
Чечулин: Мельком, может, что-то припоминаю.
Ходак: Вы меня конкретно видели или нет?
Чечулин: В отделении?
Ходак: Да.
Чечулин: Не могу тоже сейчас сказать».
Таким образом, фактически ни Чечулин В.А., ни Абаев …. никого из сотрудников Отдела МВД России по г. Пыть-Ях не знали, но следователь Дмитрий Шадрин, грубо нарушая требования ст. 166 УПК РФ, умышленно превышая свои служебные должностные полномочия, действуя из ложно понятых им задач и интересов уголовного судопроизводства, в процессуальные документы, каковыми и являются протоколы допросов свидетелей, внёс лично ему известные по службе сведения (информацию), т.е. совершил фальсификацию доказательств (ст. 74 УПК РФ) – преступление, предусмотренное ч. 3 ст. 303 УК РФ (фальсификация доказательств по уголовному делу о тяжком преступлении).
На основании изложенного, в соответствии со ст.ст. 53, ч. 1 ст. 271 УПК РФ,
Прошу:
1. Постановить в отношении Ходака Андрея Викторовича оправдательный приговор в связи с его непричатностью к совершению преступлений, указанных в п. «а» ч. 3 ст. 286 УК РФ, т.е. по основаниям, указанным в п. 2 ч. 2 ст. 302 УПК РФ.
С заверениями
в высоком почтении, адвокат: (М.Ф. Пуртов)
